«Театр Виктюка разговаривает с Богом»

18 декабря 2008 года, 18:19

Спектакль «Саломея. Странные игры Оскара Уальда» был показан на сцене нижегородского ТЮЗа 16 декабря. Гастроли театра Романа Виктюка в Нижнем Новгороде, организованные концертным агентством «Ледаро-Арт», прошли с большим успехом. О том, как воплотились в спектакле самые яркие и экзотические черты стиля знаменитого и эпатажного режиссера, корреспонденту РИА «Время Н» рассказала заслуженная артистка РФ, актриса театра Романа Виктюка Людмила Погорелова.

— Людмила, в спектакле вы играете сразу две роли — Иродиады и матери Оскара Уайльда. Трудно ли быстро перевоплощаться на сцене?

— Мы уже 10 лет играем этот спектакль, поэтому сам процесс перевоплощения сейчас уже находится за пределами моего сознания. Мне действительно приходится играть двух совершенно разных женщин: леди Уайльд выступает против агрессии и жестокости, Иродиада, наоборот, является воплощением зла. И обе эти роли очень важны. Одна из них маленькая, она воплощена в одном монологе, но она для меня очень дорога, потому что это речь в защиту своего ребенка. А защищать своего ребенка — это святое женское дело. У меня есть сын, и каждый раз, когда я произношу этот монолог на протяжении 10 лет, я представляю своего сына. Вторая роль сложна именно тем, что для этой женщины власть и верховенство над ситуацией намного важнее судьбы ее дочери. И когда дочь убивают, Иродиада живет и правит спокойно, не страдая из-за того, что ее ребенок погиб из-за ее же интриг.

— «Саломея» Виктюка требует от актеров больших не только моральных, но и физических затрат. Знали ли вы, на что соглашались, когда шли работать к Роману Григорьевичу?

— Мы знали, что театр Виктюка — это театр, где очень важную роль играют видеоряд. Пластическая подготовка актеров — это одно из главных условий приема на работу к Виктюку. Когда мы делали этот спектакль, мы знали, что там будут элементы айкидо, ходили на занятия по этому виду спорта, и это было безумно интересно. За 10 лет, что идет спектакль, у нас сменилось много актеров, но, тем не менее, рисунок боев и танцев остается. Новые люди, попадая в эту атмосферу профессионального движения, заражаются им и делают все так, словно работают с нами с самого начала.

— Говорят, что работать с Романом Виктюком очень непросто, так как он очень деспотичный режиссер. Это правда?

— Роман Григорьевич очень эмоциональный и очень много кричит. Но многие, кто создают о нем разные слухи, не замечают, что крик его — это очень часто крик восторга, крик художника, который воплощает свои замыслы. Этот крик и рождает слухи о нем, как о деспоте. На самом деле Виктюк — самый потрясающий режиссер, потому что его любовь к актерам сумасшедшая. Актер очень часто даже не подозревает о том, что он может сделать под взглядом этого режиссера. И в итоге он всегда делает даже больше, чем ему представляется возможным. Это феноменально. Поэтому репетиции с Виктюком я люблю больше всего на свете. Я готова репетировать с ним круглосуточно. Это просто возможность выйти из себя самой. Его требовательность, его вера в тебя, задачи, которые он перед тобой ставит, и умение толкнуть на выполнение этих задач рождает какое-то волшебство. Вообще, Виктюк считает, что актер должен быть как пустой сосуд, который режиссер заполняет смыслами.

— Многие спектакли Романа Виктюка можно назвать «бенефисом одного актера» — Дмитрия Бозина. Вы с этим согласны?

— Так получилось, что Виктюк полюбил этого актера, увидел в нем возможности, через которые он может воплотить себя. Дмитрий Бозин словно бы воплощает внутреннюю сущность режиссера. Это очень хорошо.

— Как, на ваш взгляд, трудно ли актерам-мужчинам «входить» в женские роли?

— Нет. Они слушают Виктюка. Вообще, подражать женщине, копировать какие-то ужимки — это не сложно. Любой актер может сыграть женщину, балуясь и комикуя. Но тут не в том смысл. Спектакль «Служанки» идет с сумасшедшим успехом. И смысл там не в том, что мужчины изображают женщин. Они все равно играют мужчин, представляющих женщин. Но при этом им удается уловить черную ипостась — зависть, интриги — более свойственную женщинам, что ни говорите.

— Почему именно спектакль «Саломея» называют визитной карточкой театра Романа Виктюка?

— Потому что в нем есть грандиозное сочетание эстетики Виктюка и классического произведения, тяга к которому есть в душах зрителей. Это спектакль достаточно специфичный, но он не отталкивает неподготовленного зрителя. Зритель может ничего не понимать, но эстетика его завораживает. Этот спектакль — как медитация: человек просто расслабляется и словно находится в воронке происходящего. Выходя из театра, человек понимает, что он находится под впечатлением от увиденного. И эти впечатления — самое дорогое, что есть в театре. После «Саломеи», кстати, очень многие начинают ходить в театр Виктюка как постоянные зрители.

— Вы несколько раз употребили выражение «эстетика Виктюка». Что это такое в вашем понимании?

— Эстетика Виктюка — это совершенно определенные вещи. Во-первых, это манера существования актеров — она совершенно не такая, как в психологическом театре. Во-вторых, это музыка. Особенность Виктюка в том, что в его голове существование спектакля начинается с музыки. Он полностью подбирает всю партитуру, а потом только начинает репетировать. В других театрах музыка обычно вводится на последних прогонах. А у нас через музыку идет образ спектакля. Это тоже эстетика. Кроме того, костюмы, свет, много пластики — все это рождает особую эстетику театра, который, как говорит Виктюк, разговаривает не со зрителем, а с Богом.

— Некоторые спектакли Романа Виктюка идут по 10−15 лет. В чем секрет такого долголетия?

— Есть спектакли, которые не умирают, хотя в них даже меняются актеры, которые играют главные роли. У нас в «Саломее» из четырех главных ролей два исполнителя играют постоянно все 10 лет, а двое менялись как калейдоскоп. И, тем не менее, спектакль не распадается. И это тоже особенность театра Виктюка.

— Как часто ставятся новые спектакли в вашем театре?

— Раньше Роман Виктюк выпускал два новых спектакля в год. Теперь он делает по одному новому спектаклю в сезон. Сейчас Виктюк выпускает «Ромео и Джульетту», где играют одни мальчики. Это будет специфический проект. Там придумано, что мальчишки в спортзале занимаются спортом и вдруг в процессе баловства начинают разыгрывать «Ромео и Джульетту». Такой оригинальный творческий прием. Не знаю, что из этого получится, но в любом случае будет очень интересно. А потом будет «Гамлет» — тоже не такой, как во МХАТе или еще где-то. У нас будет совершенно ни на что не похоже.

Автор: Корр. Елена Жаркова