«Я никогда не жалел о том, что был на войне»

27 апреля 2010 года, 11:43 Тема: 65 лет Победы в Великой Отечественной войне

Михаил Григорьевич, как для Вас началась война?
Начну с того, что сам я уроженец Воронежской области и к 1941 году закончил 8 классов. У меня в семье к тому времени было 2 сестры — 1927 и 1931 годов рождения. Мой отец еще в начале 30-х годов служил в кавалерии, потом закончил трехгодичную школу, работал в комсомольских организациях, а непосредственно перед войной, в конце 30-х он уже был прокурором Алексеевского района Воронежской области, сейчас это уже часть Белгородской области. 19 марта 1941 года его на 3 месяца призвали в армию для прохождения переквалификации. Видимо, уже начиналась подготовка к войне. Мы уже ждали его домой, а тут вдруг неожиданно началась война. В итоге он с первых дней войны оказался на фронте, служил военным следователем в 48-ой танковой дивизии. Когда ему вскоре выпала возможность взять отпуск, он ею воспользовался и попытался по линии НКВД добиться нашей эвакуации. Однако пока мы думали, куда нам уехать, наша область уже стала прифронтовой зоной, и у нас уже просто не было выбора.
Кстати, когда война началась, меня и тех, кто учился вместе со мной, быстро организовали в батальон при НКВД. Мы занимались светомаскировкой и подобными вещами. В августе и сентябре меня вызывали в военкомат, я стоял на учете. Начало учебы в том году было отложено с 1 на 15 сентября. А 15-го была бомбежка…
Когда вам пришлось уехать из дома?
Дело было 18 или 19 октября. Моя мать работала в детдоме, и нас всех посадили в поезд с детдомовцами. Но не успели мы отъехать на 10 километров, как началась бомбежка. Нас начал бомбить одномоторный самолет. Он подлетал настолько близко, что можно было даже рассмотреть пилота. Он пролетел над нами раза три, сбросил бомбы и исчез. А эшелоны стояли на протяжении всего пути, на расстоянии 300−400 метров друг от друга.
Подобный случай произошел с нами на станции Зосимовка в Воронежской области. Опять была бомбежка, потому что поезд стоял, но неожиданно нам дали зеленый свет, и мы тронулись. Поехали в сторону Лисок, это узловая станция на Дону. В результате бомбежек и всей этой паники я потерял маму и сестер, и на протяжении 8 дней мы никак не могли друг друга отыскать. На станции Таловая, это между Пензой и Лисками, мы стояли двое суток. И только немного позже они меня догнали. Они просто отстали.
Где вы в итоге оказались?
В итоге я оказался в Казахстане. Там я помогал разгружать вагоны с продовольствием. На эту работу оформлен я не был, заплаты не получал. А в конце 1942 года меня призвали в Тамбовское краснознаменное военно-пехотное училище им. Маршала Советского Союза Шапошникова. Тогда оно еще было имени Ашенбреннера. Зачислен туда я был с 1 января 1943 года. Срок обучения был 6 месяцев. Мы прилежно штудировали боевой устав пехоты и разные военные правила экзамену в конце июня. И вдруг вышел приказ о том, чтобы наш курс сделать годичным. Начали учиться по новым программам, заново изучать тактику. Но мы не проучились и месяца, как вышел новый приказ Сталина, согласно которому все, кто родились в 1925 году, должны были отправляться с училищ на фронт. Тогда как раз начиналась Курская дуга. Буквально за день мы собрались, и нас посадили в эшелоны. Мы приехали на степной фронт, который организовывался как раз в районе Воронежской области, на станцию Графскую. Там сформировывались части. Воронеж тогда только освободили, это произошло в феврале. Я в итоге попал в 53 стрелковую дивизию степного фронта, 475 стрелковый полк. Я был станковым пулеметчиком. Нас переобмундировали, провели с нами технические учения. Потом я попал уже на фронт, в Харьковскую область. Мы освободили Харьков 23 августа 1943 года. Его сдавали несколько раз¸ освобождали — тоже. Так крепко запомнил эту дату, потому что 24-го у меня день рождения.
Что особенно запомнилось из того времени?
Что, конечно, приходит на ум, так это то, что физически нам, молодым, все это выдерживать было очень тяжело, ведь в полку не было ни одной машины. Пулеметы и все остальное пришлось таскать буквально на себе. Тут надо отметить, что мы все попали на фронт не в оборонительные времена, а уже в наступательные, то есть отбивали города, освобождали их. Боролись много и за дороги, опорные пункты. Харьков мы освободили 23 числа, а 25 сентября мы дошли до Днепра, который надо было форсировать. Там 250−300 км, а мы их преодолевали целый месяц. Ночью с 25 на 26-е. Днепр мы форсировали ночью — кто на чем: и на подручных средствах, и на лодках… Форсирование прошло удачно, хотя, конечно, были потери. Но что для полка 100 человек, если он все равно остается боеспособным? Конечно, это был очень страшный момент. Еще один раз мне пришлось форсировать Днестр.
Это был самый страшный момент за всю войну?
Один из самых страшных. Например, один раз на Украине мы передвигались по территории в густой туман, утром. Я был в третьем батальоне. Первый шел впереди. Он как-то исчез из поля зрения, и вскоре, когда туман немного рассеялся, оказалось, что немцы, которые занимали господствующую высоту, оказались в тылу у наших частей. Они тут же открыли огонь, и за какие-то 5−10 минут погибло столько людей!.. А 8-го сентября меня ранило в ключицу и в руку, но это были терпимые раны. 2 месяца я провел в госпитале на Украине. Я попал в 147-ой запасной полк второго Украинского фронта.
Как вы оказались в Горьком?
Со второго Украинского фронта нас кинули на освобождение Белоруссии. Чуть позже, под Вильнюсом, меня ранило во второй раз. Это было 8 июля 1944 года. После этого ранения и пребывания в госпиталях я и оказался в Горьком. Здесь набрали учебный радиополк, там меня выучили на радиста, хотя и руки были отбиты, и слух после контузии восстановился не окончательно. В итоге я стал электромехаником радиостанции средней мощности. Когда пришло время демобилизоваться, здесь я уже оброс знакомствами, связями, поэтому решил не возвращаться в Воронежскую область. Да и некуда было. Дом разбомбили.
Как сложилась ваша жизнь после войны?
50 лет после армии я проработал на заводе «Сокол». У меня около 20 медалей, в том числе и трудовые. Знаете, пусть на войне бывало очень страшно, я никогда не жалел о том, что там побывал.

Автор: Корр. Иван Гордеев