«Терроризм заводится в духовной темноте»

25 июня 2013 года, 17:19

— Одна из тем предстоящей конференции — терроризм. Вы будете говорить о его истоках?

Грачев. Разумеется. Этот разговор сегодня актуален. Террор — в переводе с латыни, «страх, устрашение». Отдельные утверждения о том, что родина современного терроризма — Российская империя, — абсолютно неверны. Франция времен французской революции и якобинской диктатуры — место и время зарождения политического терроризма и появления того определения, которое передает истинность явления. Далее термин перекочевал в английский язык, а далее, в 19 веке, на территорию России.

Сегодня терроризм — по сути, уже не явление, а практически мировая война, которая охватывает все уголки Земного шара. Субъектами этой войны в основном являются террористические организации, а также отдельные транснациональные компании, которые, по сути своей, не имея территорий (да они им и не нужны), тем ни менее, как бы, представляют собой «виртуальные государства». Сражаются за сферы мирового, регионального, политического, экономического влияния, сырьевые ресурсы и рынки сбыта. Методы — террористические акты, как силового, так и психологического (идеологического, информационного и т. п.) характера. Можно уже говорить, что Аль-Каида, как бы, представляет из себя виртуальное государство. При этом, наряду с терроризмом, она занимается и благотворительностью, образованием, строительством дорог, и даже мясомолочным производством через аффилированными структуры

— Нам нужно единое определение терроризма? Кстати, есть ли оно?

Грачев. К сожалению, нет, сегодня существует порядка 200 определений. Если бы единое для всех понятие вошло в международное право, то эта позиция была бы обязательна для всех государств, было бы легче договорится о совместном противостоянии. Всему помехой — так называемый двойной стандарт и нежелание отстраниться от субъективной точки зрения. То есть «для одних он террорист, для других боец за свободу». Борцом за свободу называли в США Усаму бен Ладана, когда он боролся с советским влиянием в Афганистане. Атаковав США, он стал террористом «номер один».

Чаще говорят об общих признаках терроризма, Он предполагает достижение определенной политической цели, в меньшей мере — экономической и социальной. Социальная цель в данном случае просто прикрытие для двух других. Обязательно применение насилия, физического и особенно психологического. Нагнетание атмосферы страха. Терроризм стремится к демонстративности акций устрашения (вспомните слова Маргарет Тетчер о том, что «СМИ — кислород для террористов») Объектом террориста становятся ни в чем неповинные люди. Акт терроризма направлен на государство через страдания третьих лиц. И еще один признак — глубокая секретность и конспиративность в деятельности.

Основные понятия терроризма для наших силовых структур сформулированы в законе 35 ФЗ от 2006 года и статье 205 УК РСФСР.

— Можно ли говорить о независимости террористических организаций?

Грачев. Это — миф. Специалисты делят международный терроризм на государственный и транснациональный. В любом случае, сами по себе террористы существовать не могут. Им нужна поддержка, как общественная, а иногда и государственная, а часто и идеологическая. Так на Северном Кавказе активно эксплуатировалось исламистское начало. Отдельные террористические организации очень активно используются в интересах транснациональных компаний.

— Террористы сегодня используют ислам в качестве своей идеологии. Почему так происходит?

Корнилов. Есть ислам, и есть исламисты. Ислам оказался той религией, которая объединила многие народы на огромном пространстве от Марокко до Индонезии и Филиппин. С другой стороны, именно в исламских странах проявились жестокие межэтнические, территориальные, пограничные конфликты. На территориях исламских стран находятся огромные залежи нефти, газа и других минеральных ресурсов, прежде всего, топливных. Эти земли оказались зоной приложения деструктивных сил. В исламских странах возникли убеждения, что государства западного мира преднамеренно подавляют и ограничивают ислам как религию, ограничивают политические возможности народов. Соответственно, возникли движения и экстремистские организации, которые используют ислам в качестве своей идеологии.

Среди них — «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами», «Таблиги Джамаат», «Нурджулар», недавно опять обнаружилась «Исламская партия Туркестана» (бывшее «Исламское движение Узбекистана»). Она готовила теракты в Москве, Подмосковье. Все они, каждая по-своему, представляют угрозу этно-религиозной безопасности России, наших народов.

— ПФО, Нижегородская область — тоже под угрозой?

Корнилов: В январе 2013 года американский Джорджтаунский центр международных и стратегических исследований опубликовал доклад на тему о росте влияния исламистских организаций в ПФО. Автор доклада — российский исследователь. И он из Вашингтона пишет: у вас будет Универсиада в Казани, Олимпиада в Сочи, Чемпионат мира по футболу 2018 года, и мы вам сообщаем, что наиболее опасные организации суть таковы: называют именно те организации, которые у нас в РФ запрещены. А еще предупреждают, что скоро из Афганистана, из Сирии вернутся боевики. Это говорится не для устрашения, нужно реально понимать угрожающие факторы.

Грачев: Приволжский федеральный округ входит в сферу интересов исламистов. С точки зрения специалиста Раиса Сулейманова из Казани, на территории Татарстана находится около трех тысяч ваххабитов, на территории Башкортостана — две с половиной тысячи. Зонами активного влияния исламистских организаций становятся Самарская область, юг Нижегородской, Мордовия. Возникают острые конфликтные ситуации на территории Татарстана между местными татарами и теми, кто поселился в татарских селах с 2005 года и исповедует ваххабизм. Образуется миграционный котел. Все начинается на бытовой почве. В этот момент вдруг включается административный ресурс, начинают говорить о «толерантности» — не понимая до конца значения этого слова. Можно не говорить о деятельности «пятой колонны», но ситуация вызывает ассоциации именно такого рода.

— Значит, идеология выходит на первый план?

Грачев: Ее роль — главенствующая. Террористическая идеология предпринимает попытки обрядиться в какую-то известную форму: национализма, исламизма, большевизма. По сути, используются две идеологии. Одна — для тех, кого убеждают в необходимости терроризма для достижения каких-то преобразований, — и большое число одурманенных ею людей идет убивать себя. А вторая — кредо «управленцев» в терроризме: нажить политический капитал или заработать денег…

Идеологию использует огромное количество профессиональных вербовщиков в местах заключения и среди молодежи. За каждого человека получают значительный гонорар.
Когда мы будем в состоянии перебороть идеологию террористов, мы победим. Нужно начинать с воспитания, семьи, обращения к церкви, — не зря же об этом сейчас много говорят. Мы можем и должны победить.

— Какова роль СМИ в этой виртуальной войне?

Грачев. Очень велика. Но эффект может быть и отрицательным. Терминологическая путаница в СМИ просто поражает! Мы говорим о том, что следует различать «исламские» и «исламистские» организации. Поражаюсь, когда дикторы ЦТ говорят, что «уголовное дело завелось», а верно, не заводят, а возбуждают!

Корнилов. Очень часто в журналистику приходит молодежь, которая считает работу легкой. Трудности начинаются, когда, не подумав, освещают религиозную и этническую тематику. Например, про православный праздник Богоявления наши журналисты пишут «В этот день принято гадать». Но то, что есть в народной мифологии, отсутствует в церковном таинстве. Духовный смысл праздника — в другом… О мусульманском празднике Курбан-байрам, говорят, что в этот день режут баранов. О чем это? Смысл — в ином, духовном содержании. С грубых искажений начинается негативная, даже провокационная роль СМИ.

Искажаются и факты. Например, журналист сообщает, что задержан наркокурьер с Юга через Нижний и упоминает груз с «азербайджанскими наркотиками». Что испытывают азербайджанцы, которые сидят перед экранами? Или говорят, что пойман «иранский наркокурьер». А там целая цепочка поставок. Надо писать, что задержан гражданин Ирана, у которого обнаружили (это еще надо доказать) то-то и то-то. Журналисты — не юристы, но точными быть обязаны.

Позитивная роль СМИ, если журналист глубоко в теме и говорит, например, что ребята, освобождавшие среднюю школу Беслана, погибли не зря. Эти люди, так же как и герои контртеррористических операций на Северном Кавказе, тоже имели свои семьи и детей, и пошли спасать других. А часто ли мы слышим их имена?

— Среди тем предстоящей конференции — дерадикализация молодежи. Она под угрозой?

Корнилов. Молодые люди подвержены колебаниям в мировоззрении, на них влияют течения моды, экономика. Но больше всего их ранит несправедливость. Когда масштабы коррупции в стране значительны, молодежь острее всех это чувствует. И очень часто радикальные организации предлагают свои варианты «справедливости», например, исламистские или псевдорусские организации.

Есть и внешние факторы. Наши студенты учатся в Европе, в Америке, там заражаются релятивизмом, равнодушием. «Как есть, так и есть. Прежде всего, я, все остальное потом, Хорошо там, где я живу». С другой стороны, есть молодые люди, которые едут в исламские страны, и попадают под влияния радикальных организаций. Их там формуют как пластилин. «Раз вы мусульмане, то должны вести другой образ жизни», — говорят им.

— Может быть, нужно обучать журналистов, правозащитников, чиновников, студентов основным понятиям антитерроризма?

Корнилов. Мы убеждены, что на территории Нижегородской области должно быть значительно больше людей, готовых прямо или косвенно противодействовать опасным тенденциям. Предлагаем в числе мер регулярное обучение, готовы выступать перед администрациями. Многих чиновников волнует, как писать отчеты, но сути явления они не понимают. Пока мы не научимся понимать проблему, не пропустим через себя, мы ее не решим.

Грачев. Нами подготовлена не одна программа, не один вариант для административного ресурса Нижегородской области. Читаем на нашем факультете курсы «Терроризм: региональный аспект» и «Терроризм: базовый концепт, технологии, механизмы», и еще один курс по выбору. Еще три года назад я говорил с представителем факультета журналистики МГУ о том, что нужны подготовленные кадры. Конфликтов, к сожалению, меньше не будет. Посему давайте начинать с административного ресурса в наших регионах, с обучения журналистов, пусть люди научаться правильно понимать элементарные вещи.

Грипп победить нельзя, но если принимать лекарства, можно свести к минимуму вред. Врач дает лекарства, он знает симптоматику. А у нас, к сожалению, далеко не все не только не знают, но и не понимают такую смертельную болезнь как терроризм.